Версия для печати
Понедельник, 09 Декабрь 2013 15:03

Наталья Смирнова

Исполнительный продюсер, директор кинокомпании «Глобус фильм» Наталья Смирнова. Работала на таких проектах как: «Джеймс Бонд. Золотой глаз» реж. Мартин Кэмпбелл и Барбара Брокколи, «Кококо» реж. Авдотья Смирнова, «Мать и сын» реж. Александр Сокуров, «Евгений Онегин» реж. Марта Файнс, «Преступление и наказание» реж. Джулиан Джаррольд, «Каменная башка» реж. Филипп Янковский, «Меченосец» реж. Филипп Янковский, «Белый лебедь» реж. Роберт Кромби и многих других.

–  Кто такой кинопродюсер, мы, вроде бы, уже понимаем, но тут оказывается, что продюсеров несколько: генеральный продюсер, исполнительный продюсер, линейный продюсер. Чем они различаются и какие у каждого задачи?

– Генеральный продюсер – это собственно, и есть продюсер, которого мы знаем. Именно он выходит получать Оскар в номинации «Лучший фильм», так как генеральный продюсер  - это человек, который был с картиной с самого начала и до момента ее реализации: замысел, работа со сценарием, определение основного творческого состава, нахождение финансирования, решение глобальных творческих вопросов и, собственно, выпуск картины в прокат – все это сделал он. Исполнительный продюсер, как правило, следующий в иерархии, - человек, который отвечает непосредственно за производство картины. Он получает проект практически готовым к производству и отвечает за выполнение творческих задач в рамках заданных сроков и бюджета. Есть сценарий, есть финансирование, определенны главные творческие задачи, и, собственно остался сущий пустяк – осталось сделать фильм.

–  Линейный и исполнительный продюсер – это одно и то же?

– Нет, это не одно и то же. Иногда, на сложных в производстве картинах есть еще линейный продюсер, а может быть даже несколько. Эта функция возникает, когда из-за масштаба работ, исполнительный продюсер просто не в состоянии в полном объёме контролировать все направления («линии») производства. Например, если в фильме большое количество компьютерной графики, линейный продюсер может быть призван отвечать за это направление, или, если подготовка и съемка фильма осуществляется в нескольких странах, то «линейный» отвечает за производство в одной из них.

–  Вы много работали на совместных проектах - американских и европейских, чем структура работы «у них» отличается от нашей, и есть ли что-то, что нам стоит позаимствовать друг у друга?

– Я-то, конечно, поклонник европейцев и американцев в вопросах кинопроизводства. Собственно, на мой взгляд есть несколько главных вещей, которые, в общем-то, и не особенности вовсе. Во-первых – соответствие творческих целей и задач финансовым возможностям. Мало кому «там» придет в голову сказать: «Хотим снять как два флота сходились, но у нас на это есть сто рублей». Безусловно, все продюсеры, во всех странах хотят получить больше, чем есть на это финансовых возможностей, но в Европе и Америке никто не считает, что исполнительный продюсер – волшебник, что он умеет на большую ножку натянуть маленькую туфельку. Естественно, один человек способен сделать за сто рублей больше, чем другой за тысячу, но, все-таки, за сто рублей не сделать того, что стоит миллион. Прилично сделанный бюджет можно утрамбовать примерно на десять процентов, путем принятия правильных административных, организационных и прочих решений. Но, если дефицит бюджета больше, чем десять процентов, то необходимо принятие решений и с творческой стороны, которые делают реализацию общих задач возможной. Понимание этого серьезно облегчает жизнь всем. Да и потом, это просто разумно, в этом случае нет обманутых ожиданий ни у кого, ни у режиссера, ни, собственно, у самого продюсера.  У европейских и американских коллег почти всегда есть это понимание. Наши же очень часто себя обманывают, да и хотят быть обманутыми. Например, выбор производственной компании часто похож на игру «угадай мелодию»: «Вот у меня есть такой сценарий. Вы за сколько его сделаете?» «Я сделаю его… Я угадаю эту мелодию с пяти нот». Обязательно находится тот, кто скажет: «А я с трех». И, вроде бы, продюсер понимает, что вряд ли с трех получится, но ему так хочется это услышать. «Ура, вот с ним мы и будем работать». Не случается потом этого чуда в девяноста девяти процентах случаев. Либо упрощается сценарий, либо случается перерасход бюджета.

Второй момент - у нас очень часто встречается неоправданное совмещение обязанностей – «и жнец, и чтец, и на дуде игрец». Особенно часто это происходит в административной группе – ты и администратор по объектам, ты же администратор на площадке, ты же еще транспортный капитан, а координатора у тебя вовсе нет и офис-менеджера нет тоже, и ты «все в одном». Начинаются проблемы, потому что человек не может быть во всех местах одновременно: не может быть и на этом съемочном объекте, и готовить на завтра следующий, следить за тем, чтоб все приехали и уехали вовремя, отслеживать всю логистику транспорта, и еще заказывать билеты, гостиницы и так далее. Такое совмещение обязательно приведет к ошибкам, которые имеют очень тяжелые последствия. Любая ошибка, которая приводит к сбою запланированного ритма съемок, становится системной ошибкой, вследствие чего рушится сразу все – возникают переработки, смещаются актерские графики,  увеличивается запланированное количество съемочных дней и так далее. Забавна также тенденция – многие у нас стали называть себя продюсерами или директорами: директор площадки, директор объекта – все – директоры, главные директоры, самые главные директоры, генеральные директоры. Странное желание поднять свой статус за счет названия должности. Конечно, есть такие профессионалы своего дела, которых действительно можно назвать директорами съемочной площадки, но, вот парадокс, сами себя они так вряд ли назовут…

 У наших зарубежных коллег принято совершенно четкое распределение обязанностей, с пониманием возможности эффективного выполнения задач каждым членом съемочной группы. Но, безусловно, проект проекту рознь, если в кадре два актера в одном павильоне, то проекту не нужны три локейшн-менеджера, два администратора на площадке и два транспортных капитана. В таких случаях совмещения возможны.

И третье  -  для европейского и американского кино типичен, тщательнейшим образом проведенный, подготовительный период: все творческие вопросы решены, все спланировано, все подготовлено, все рассчитано; жесткий регламент съемочного дня, законы охрана труда, которые регулируют длительность рабочего дня – переработки там крайне редки, и они оплачиваются так высоко, что продюсер, да и режиссер, сделают все возможное, чтоб они не случались. Все это делает работу менее стрессовой и кино не отнимает жизнь у тех, кто его делает.

–  Правильно ли я понимаю, что проблемы нашего производства, о которых вы говорите, связаны с  недостатком финансирования?

– Да, конечно, совершенно точно. Многие из нас сейчас находятся в «гетто» малобюджетного кино.

–  Кто прикрепляет работников к проекту?

– Исполнительный продюсер и директор картины. Исполнительный выбирает себе директора, директор выбирает и согласовывает с исполнительным продюсером остальной состав группы.

– Второго режиссера кто выбирает?

– Я бы сказала, тоже исполнительный продюсер. Безусловно, с учетом мнения режиссера-постановщика картины, поскольку это люди очень связанные между собой. Достаточно часто режиссер говорит: «Мой второй – это тот-то». «Второй» – это очень тяжелая работа – он, по сути, «слуга двух господ». Он, безусловно, работает на воплощение замысла режиссера, а с другой стороны, должен держать в голове всю производственную логику.  К сожалению, часто эти две составляющие противопоставляют друг другу, хотя, на самом деле, в идеальном мире, это должно быть не так. Производственная логика также направлена на реализацию творческого замысла. Но, так как любимая игра нашего кино называется «администрация – наши враги», то, важно, чтобы второй режиссер не играл в эту игру, ведь он отвечает за взаимодействие всех департаментов, от слаженности которых зависит успех работы. А вообще, «деланье кино»  - это командная работа, где все друг от друга зависят.

– У нас был кризис кинопроизводства, случился ли кризис образования по кинопрофессиям?

– Конечно. 

– Как Вы оцениваете состояние и состоятельность нашего образования?

–У нас учат сценарному мастерству, режиссуре; художников, операторов, продюсеров, то есть глав департаментов. А вот среднее звено, строго говоря, вообще нигде не учат. А нужно учить, нужны хотя бы какие-то курсы.

– Некоторые считают, что есть кинопрофессии, которым можно и не учиться. По Вашему мнению это так?

– Я вообще сторонник того, что учиться всегда полезно. Невозможно ждать от человека эффективной работы, если он не понимает смысла и технологии процессов. Другое дело: можно научить всему, но у человека не получается справляться со своими задачами, так как много зависит от личных качеств: как он умеет коммуницировать, какая у него энергетика, есть ли у него вообще энергия. Потому что кинопроизводство – это все – энергия. В кино не бывает несделанной работы, если кто-то не сделал свою работу, ее должен сделать другой.

В то же время, можно начинать с самой маленькой позиции, будь то подавальщик чая или самый маленький рабочий, но тебе интересно и ты вникаешь во все, получаешь знания путем наблюдения и эмпирическим путем. Просто мне кажется, что, если ты заболел кино, если ты «отравлен», то при наличии этой любви, таланта, энергии и образования добиться успеха значительно проще.

– А каким был Ваш путь в кино?

– Я всегда любила театр. Закончив школу,  я узнала об отделении «Экономики и организации» в Ленинградском Государственном Институте Театра, Музыки и Кинематографии (сейчас «Санкт-Петербургская государственная академия театрального искусства»). И абсолютно чудом поступила. Чудом, потому что набирали на это отделение людей взрослых, имеющих опыт работы. Курс был очень маленький, всего двадцать человек и конкурс был громадный, но мне просто повезло. Я окончила институт и начала работать в театре. Потом вышла замуж за киношного человека. Мой муж совсем не хотел, чтобы я работала в кино, но когда у него  начались экспедиции с картинами по разным городам и весям,  он не захотел оставлять меня одну дома и  сказал : «Давай-ка ты со мной поедешь в экспедицию». И я поехала. Сколько-то дней просидела «женой», страшно заскучала и попросилась на площадку, посмотреть, как там все происходит. И попала. И пропала… Пришла домой и сказала: «Давай я хоть что-нибудь буду делать». «Что-нибудь делать? Хорошо, будешь чай подавать». «Отлично», сказала я и пошла чай подавать. С той поры прошло 25 лет.  На самом деле, мне кажется, что кино заниматься можно только тогда, когда ты искренне это любишь, потому что, выдержать этот ритм жизни и эту нагрузку и этот постоянный стресс, можно только тогда, когда ты очень хочешь все это выдержать. То есть, если кто-то идет в кино для того, что бы изменить свою жизнь в части зарабатывания больших стабильных денег или нахождения блистательной личной жизни – это все мотивы пустые. Объем работы всегда превышает размер зарплаты, если конечно работать по-честному, да и занятость не стабильна, ну а личная жизнь трудно сочетается с режимом этой самой работы.   

– А что же можно найти в кино?             

– Я считаю, что кино - это совершенно магическая вещь. Для меня лично. Вот я и говорю, что попала туда – и пропала.

– Магия - в результате?

– Вот один из моих примеров. Это была уже не первая моя картина -  «Евгений Онегин» с Рейфом Файнсом в главной роли. Одна из сцен, которую мы снимали, была, вроде бы незамысловата - Онегин в карете по бескрайним снежным просторам несется за горизонт, а вокруг белым-бело. А что такое «бескрайние снежные просторы»? Это отсутствие столбов, проводов, города на втором, третьем и пятом плане и так далее. В общем, мы долго искали эти «бескрайние белые просторы» в часе езды от Санкт-Петербурга, потому как нецелесообразно ехать, например пять часов, чтобы снять одну сцену. В результате был выбран Финский залив. Что следует за этим?  К Лисьему носу должна приехать целая куча технического транспорта: камерваген, светобаза, трейлеры, гримвагены, генераторы, кухни и так далее, а поскольку в лесу  на берегу залива сугробы, то необходимо расчистить площадку тракторами, грейдерами и прочей специальной техникой, чтоб «караван» мог туда встать. То есть технику нужно нанять, встретить, поставить задачи и все проконтролировать. Потом нужно все свои машины встретить накануне ночью, расставить, подключить к генератору. Но это тоже не все, потому что карета должна понестись по Финскому заливу за горизонт, а это март месяц и лед есть, но неведомо какой он, и рисковать нельзя. Значит, вызваны МЧС-ники, которые пришли и замерили толщину этого льда и убедились, что никто туда не провалится вместе с лошадьми. А лед этот, он же торосами намерзает и если карета по нему понесется, то ее будет жутко трясти. Значит, еще одна специальная машина срезает все неровности льда на протяжении всего этого пути. Но так, как оператор с режиссером хотят иметь возможность параллельного движения – второй путь, длиной до горизонта чистится и выравнивается для операторской машины с камерой. Простой кадр, ничего такого. Я на этом объекте находилась сутки, пока спецтехника, пока МЧС, пока каскадеры, пока лошадники приехали все посмотрели, проверили, замерили, пока весь транспорт съехался. И вот, наконец, приезжает группа, лошади запряжены, карета поставлена, Файнс загримирован, сел в карету. Наступает магическая тишина: внимание, приготовились, тишина на площадке, мотор, камера, начали – обычные эти команды. И вот этот звенящий голубой воздух, солнечный свет и лошади побежали, колокольчик зазвенел…  даже сейчас вспоминаю, в носу щиплет. И думаешь: «Мы это сделали». И твоим трудом это случилось, и видишь совершенно очевидную красоту, видишь, как камера поехала параллельно.... Все происходит. Для кого-то это ничего не значит, а для меня очень много. А если еще и картина получилась хорошая, когда и на экране случилось это чудо под названием кино, то тогда  получаешь необыкновенный кайф. И когда ты любишь кино, и тех с кем ты работаешь, то не возникает этого жуткого конфликта и противостояния «творцы – администрация». Тогда, те задачи, которые ты должен выполнить, не вызывают раздражения и недоумения: «Какие капризы! Вот вы тут опять что-то напридумывали, а нам все это делать!?» Вынести это при таком отношении невозможно. Если ты  не любишь кино, если процесс и результат не производят на тебя эмоционального впечатления, то никаких других доводов для работы здесь, на мой вкус, нет.

Беседовала Айшат Давудова

Последнее изменение Среда, 18 Декабрь 2013 16:09